Кашемир и изменение климата угрожают кочевой жизни Монголии

Обширные пастбища Монголии занимают около 75% территории страны, где кочевые скотоводы поддерживают традиции, уходящие в глубь веков. Но этот мир меняется, и быстро.

Около 70% этой когда-то зеленой земли в настоящее время повреждено, в основном из-за животноводства. Главный виновник – 27 миллионов коз, их выращивают из-за очень ценной шерсти, из которой изготавливается кашемир.

В стране также пасется 31 миллион овец, но козы, в отличие от них, выкапывают и едят корни травы, что затрудняет её повторный рост. Плюс ко всему, с изменением климата четверть пастбищ Монголии превратилась в пустыню. Об этом сообщает ООН. Монголия входит в число стран особенно уязвимых к изменению климата – температура за последние 70 лет увеличилась на 2 °С, что выше среднего мирового уровня.

«Я прекрасно помню, когда я был ребенком, что трава вырастала высокой и было много дождей», – говорит Батмунх, пастух в провинции Дорнод. Он пасет 1000 животных, 300 из которых – кашемировые козы.

Поскольку мировой спрос на кашемир продолжает расти, перед Монголией встаёт дилемма: как повысить доход от продажи меха и при этом снизить воздействие отрасли на окружающую среду?

После мирного перехода Монголии от коммунизма к демократии в 1990 году количество коз в стране увеличилось. В период с 1999 по 2019 год их число возросло почти в четыре раза, с 7 миллионов до сегодняшних 27 миллионов. Их выпасом заняты 1,2 миллиона скотоводов, около 40% населения страны.

Когда-то предметы роскоши, сделанные из кашемира, были редкостью, а теперь они легко доступны в большинстве бутиков и онлайн-магазинах одежды в Великобритании, США и других развитых странах. Согласно отчету программы развития ООН, в связи с тем, что с 1980-х годов мировые цены выросли более чем на 60%, мировой рынок одежды из кашемира был оценен в 2,5 млрд долларов США. По прогнозам, к концу 2025 года он достигнет 3,5 млрд долларов США.

Монголия является вторым по величине производителем кашемира в мире после Китая, на долю которого приходится примерно пятая часть мирового объема. Это третий по величине экспорт страны после меди и золота, и общий объем производства кашемира резко возрос в последние годы.

Монгольский кашемир общеизвестен как высококачественный, но большая его часть попадает в Китай, где он смешивается с китайской шерстью. Для одного сарафана требуется около четырех коз, а в прошлом году средняя цена шерсти составила 130 000 монгольских тугриков (3 150 рублей) за килограмм.

«Очень жаль, что наш собственный кашемир не может с гордостью продаваться на мировом рынке как "монгольский кашемир"», – говорит Батмунх. «Все, что мы производим, смешивается в Китае с другим кашемиром».

Около 90% монгольской сырьевой кашемировой продукции в настоящее время продается китайским брокерам, которым обычно перепродают принадлежащие китайцам перерабатывающие компании в Монголии, говорит Зара Моррис-Трейнор, ассоциированный консультант в Sustainable Fiber Alliance. Организация работает с такими брендами, как Burberry, J Crew и M & S.

Эти китайские перерабатывающие компании обычно очищают кашемир, прежде чем экспортировать его в Китай для дальнейшей обработки и производства одежды.

Мнение правительства Монголии и ООН сходится в том, что чрезмерный выпас скота может быть снижен, а цены могут быть увеличены с помощью двух инициатив. Первая – введение новой системы отслеживания происхождения, а вторая – открытие в Улан-Баторе дополнительных заводов, которые смогут выполнять всю обработку, так что готовая шерсть может быть продана с премиальным знаком качества «сделано в Монголии».

Чтобы улучшить отслеживание происхождения шерсти, Батмунх участвует в пилотном проекте, в котором используется технология блокчейна – известная как технология криптовалюты биткойнов, чтобы проследить путь кашемира от пастбищ до новых перерабатывающих мощностей в столице страны, Улан-Баторе.

Пастухи используют мобильное приложение для регистрации кашемировых тюков и прикрепляют тег отслеживания.

Приложение было создано компанией Convergence Tech из Торонто, которая работает с ООН в трех провинциях на северо-востоке Монголии. Усилия направлены на то, чтобы ограничить производство на чрезмерно стравленной площади.

Чами Акмимана, исполнительный директор CT, надеется, что программа обеспечит отслеживаемость и достоверность. «В настоящее время очень мало прозрачности из-за хаоса на рынке сырья, который омрачен посредниками и агрегаторами рынка», – говорит он.

Однако доктор Трой Штернберг, эксперт по Монголии в Школе географии и окружающей среды Оксфордского университета, призывает к осторожности. Он говорит, что мечение не распространяется на весь маршрут, а обычно только до первого перерабатывающего предприятия. Он также не исключает, что люди просто удалят метки и перемаркируют кашемир.

Он убежден, что было бы лучше, если бы крупные модные бренды стали продвигать более экологичный кашемир.

«Будет сложно развернуть систему меток в такой огромной стране», – говорит доктор Штернберг. «Но если бы брендовые компании работали усерднее, чтобы создать монгольский качественный кашемир – например, как они сделали с кофе в Колумбии – это действительно могло бы положительно повлиять на скотоводов и луга».

Что касается строительства новых заводов по переработке кашемира в Улан-Баторе, то Монгольская национальная торгово-промышленная палата в настоящее время работает с партнерами из частного сектора.

Батмунх надеется, что эти две инициативы будут успешными, несмотря на фоновую проблему изменения климата.

«Я лично вижу, как климат меняется», – говорит он. «И как кочевники мы сильно зависим от природы».

Нынешнее истощение травяных покровов означает, что ему приходится покупать больше корма для своих коз, и в целом он по-прежнему боится за будущее отрасли в Монголии. Жаркая погода также ведет к тому, что козы отращивают шерсть более низкого качества, поскольку в ней меньше плотно упакованных тонких волокон, необходимых для того, чтобы они сохраняли тепло в зимние месяцы.